Как бы поступил Иисус если бы его пригласили на свадьбу гомосексуалистов?

Меня недавно пригласили на пару гей-свадеб. Так вот, с тем, что я — христианин, и все такое, я задал себе известный вопрос: Что бы сделал Иисус? (Что я не так часто у себя спрашиваю, честно говоря, так как Иисус мог, например, воскрешать людей из мертвых и превращать воду в вино, а я, по сравнению, едва могу вытянуться из постели утром и (или) превратить воду в кофе. Можно с уверенностью сказать, что много его вариантов мне не по силам.)

Размышление о том, как Иисус бы поступил если бы пара геев пригласили его на свою свадьбу, естественно привело меня к Новому Завету, в котором я нашел вот эти цитаты (по версии «Слово Жизни»):

— Горе вам, учителя закона и фарисеи! Лицемеры! Вы даете десятину с мяты, укропа и тмина, а самым важным в законе — справедливостью, милостью и верностью вы пренебрегаете. И то необходимо делать, и другого не забывать. Слепые поводыри! Вы отцеживаете комара, а верблюда проглатываете. (От Матфея 23:23-24);

и:

— Горе вам, учителя закона и фарисеи! Лицемеры! Вы закрываете перед людьми вход в Небесное Царство, сами не входите в него и не даете войти тем, кто хочет. (От Матфея 23:13);

и:

— Горе вам, учителя закона и фарисеи! Лицемеры! Вы проходите море и сушу, чтобы обратить хоть одного человека, а когда вы его обращаете, то делаете его сыном ада, вдвое худшим вас самих. (От Матфея 23:15);

и совсем не в последнюю очередь:

— Вторая заповедь: “Люби своего ближнего, как самого себя”. Нет заповедей важнее этих двух. (От Марка 12:31)

Когда я потом по всей Библии искал любое место, где Иисус говорит хотя бы что-то по поводу гомосексуализма, я узнал, что Иисус тратил примерно столько же времени на разговоры о геях и лесбиянках, сколько и я на разговоры о коллекционировании пугавиц или морских коньках: то есть абсолютно ноль, вообще. Конечно, вполне возможно, что Иисус говорил много вещей о гомосексуализме, содержащих решающую информацию, но тем временем ни у кого под рукой не было ни страусиного пера, ни сочной ветки, ни чего-либо в те дни используемого в качестве письменных принадлежностей. Это можно было бы понять, на самом деле. Если вы провели хотя бы немного времени, читая Новый Завет, то вы знайте, что ученики Иисуса не были совсем такими людьми, на которых можно было особо рассчитывать. Они просто были рядовыми, обычными парнями.

В чем, как я думаю, вроде бы, и есть суть вопроса, вообще-то.

Без сомнения, любил Иисус обычных людей.

По всему Новому Завету, по сути, единственным видом людей, против кого Иисус непременно ужасно возражает, являются сами «учителя закона и фарисеи», кому он задал головомойку, как мы разыскали в вышеупомянутых отрывках. Что часто теряется в наших рассмотрениях Иисуса — это степень, в которой он является именно не тем, кого хочешь рассердить. Не придется провести много времени с Новым Заветом перед тем, как поймешь, что единственный тип людей, которые когда-либо действительно приводят Иисуса в ярость — это те, кто ставит догматы выше того, что он максимально ясно представлял — то есть, выше Божьей любви.

Если рядом с Иисусом хныкать, лгать, предавать, опаздывать, жадничать, быть слишком честолюбивым, быть глупым, быть трусом, быть ипохондриком, постоянно жаловаться, засыпать в каждый неподходящий момент — если даже ничего правильно не делать, то кажется, что это не обидит его ни на сколько.

Но если догму ставить выше любви? То есть превращать закон Божий в оправдание отказа милости Божией?

То, увы! У тебя будет проблема которая никто на свете не захочет.

Мне не понятно, как нам пришлось так часто считать Иисуса, как бы, нежным, сентиментальным и жеманным. (Не сказать, что у жеманных что-то не так! У меня дядя жеманный!) Трудно полагать, что это пришло из сообщений о Иисусе, которые находим в евангелиях. Это просто не тот, кто на тех страницах.

Иисус страшен, когда сердится. И единственные люди, кто сердит его — это те, кто во имя Его выдает себя за праведного судью другим.

Я думаю, что мне лучше идти на свадьбы моих голубых друзей. Я чуть не боюсь не идти. в некоторых его притчах довольно трудно выяснить, что именно Иисус подразумевает под тем, что он говорит. Но он даже не почти заколебался о своем «Люби своего ближнего, как самого себя». Он крайне четко заявил, что это (вместе с тем, как надо Бога любить всем, что есть внутри) — «первая и самая важная заповедь». (От Матфея 22:38)

Если «первая и самая важная» имеет какое-либо пространство для маневра, то я его точно не вижу.

Поэтому, я буду посещать свадьбы моих друзей-геев, в том же самом настроении, как ожидал бы я сам если бы я их пригласил на аналогичный прием для меня. А в случае, если в течение любого их бракосочетания или любого их торжества я задамся вопросом, правильно ли я поступаю, то обязательно вспомню первое чудо Иисуса, записанное в Библии.

Это когда он превратил воду в вино.

На свадьбе.